Вообще, говорят, что главный враг добрососедства в современных городах - лифт. В родной Махачкале мы знали всех не только в своем и соседних дворах, но и в паре кварталов вокруг. И по именам, и по отчествам, и по многочисленным историям, которые передавались из поколения в поколение. Еще бы не знать - почти все учились в одной школе, рубились в футбол прямо на проезжей части, успевая забить гол и увернуться от редкого по тем временам автомобиля.
Почти все встречались на каспийском пляже. Да, собственно говоря, много где встречались - на свадьбах и похоронах. Никаких шансов, если кто-то из старших заметил тебя в каком-то неблаговидном поступке. Даже если до дома метров пятьсот, не сомневайся - вечером родители обязательно узнают.
Дома были в основном одноэтажные, почти все с печками, которые вечером забивались углем и дровами, а утром выдавали из себя золу. Воду таскали ведрами из дворового крана. И встречались, встречались, встречались...
Собственно говоря, воспитывала нас не только и не столько семья, сколько улица, где все были свои, хотя и представлявшие десятки народов.
Лифт на всю нашу улицу Оскара был только один, туда бегали покататься, пока обалдевшие жильцы элитной девятиэтажки не стали по очереди лифт охранять.
А сегодня нырнул в лифт, вынырнул дома. Успел сказать "здравствуйте" - хорошо, не успел - не страшно. Некоторое время назад я вспомнил, что давно не вижу одного глубоко пьющего соседа. Поинтересовался - оказалось, что умер два года назад.
Лифт делает наше существование параллельным друг другу. Как все параллельное, мы не пересекаемся и постепенно привыкаем к этому непересечению настолько, что чужие дети начинают расти со скоростью ракеты, запущенной с Байконура.
И вот что интересно. Раньше я, привыкший к огромной дворовой семье, огорчался такому одиночеству в туго набитом жильцами доме, а теперь давно уже считаю индивидуализм, привитый мне лифтом, благом. Потому что это ведь хорошо, когда никто не грузит.
Правда, если никто не грузит тебя, то это автоматически означает, что никто не загружен тобой. И если вспомнит, что давно тебя что-то не видит и поинтересуется, то вполне возможно, неожиданно выяснит, что ты уже года два как умер...
Journal information