Философ Сергей Роганов — о том, от чего зависит успех в борьбе с коррупцией в регионах

Не успела появиться новость об аресте сахалинского губернатора Александра Хорошавина и препровождении его вместе с подельниками в Москву, как яростные противники Владимира Путина и всего, что называется Россией, начали гадливо ерничать: мол, неужто дождались белых хлебов?

Вообразите себе, представители высшего биологического вида дождались.

Мало того что особое внимание к деятельности губернатора появилось с подачи так нелюбимого ОНФ, да еще с публичной подачи: сопредседатель центрального штаба ОНФ Александр Бречалов рассказал президенту Путину на конференции ОНФ о злоупотреблениях Хорошавина. Теперь тот же Бречалов, комментируя арест сахалинского губернатора, назвал имя губернатора Свердловской области Евгения Куйвашева, поведав о выявленных СП РФ злоупотреблениях в области на скромную сумму 2 млрд рублей.

Не думаю, что подобную информацию пропустят мимо ушей руководство Екатеринбурга и правоохранители, поскольку просто так подобные публичные заявления не делаются.

Как венец событий: Владимир Путин, наконец, замкнул на себя принятие решений о финансировании проектов из Фонда национального благосостояния. Раньше было достаточно решения правительства, но теперь без разрешения президента РФ никому и ничего выделяться не будет. Надо добавить, что за 2 года заявленные суммы на инфраструктурные проекты в регионах превысили размеры самого фонда и пришло время расставить точки над «i».

Представьте себе, оппоненты российских «ватников» и «быдла», что наряду с чувством глубоко удовлетворения по поводу подобных арестов и по поводу личного контроля президента есть еще и сознание того, что с одного или двух заходов вправить мозги региональной элите не удастся. Наше «быдлячье» ликование, конечно, капля в море. И порывы «ватного» сознания — продолжить поход ОНФ на другие регионы — всё же ограничиваются сознанием горькой истины, что перевернуть сверху донизу российскую действительность в мгновение ока не под силу никому.

Тем более неугомонным девочкам и мальчикам. Бестолковый комсомольский блеск в глазах, увы, — это такие же вековые устои российской действительности, как чаяния  Конституции под севрюжину с хреном. Ну, или у костра из дров от «Кировлеса». Или в московских парках, где соратники господина Навального поднимали культуру чтения с привлечением немалых бюджетных средств и выдающихся деятелей современной литературы и культуры. Александр Грибоедов был досадно прав, отзываясь о восстании декабристов: мол, сотня прапорщиков не может изменить российские государственные устои. И даже если «потомков по духу» тех дворян — наших страстных борцов с кровавым режимом — согнать миллионами на центральные площади и проспекты столицы, то думать и действовать они будут так же, как прапорщики из советских анекдотов. С теми же итогами.

Оппозиция — воплощение высот духа свободы и демократии — наконец подвела черту под собственным существованием, разведя российское общество не просто по разные стороны баррикад, но и по разным биологическим видам. Оппозиция явила прежде, возможно, и скрытое, но теперь явное расовое превосходство над всеми низшими представителями и потомками «совка». И даже убийство своего лидера Бориса Немцова под продолжительные, несмолкающие аплодисменты в виде лайков в сетях умудрилась оплакать стихотворениями об убийстве в Москве… еврея.

Слушайте, господа В. Шендерович и Г. Сатаров, ладно, скорбь часто отягощает ненависть, но ваш расизм просто выносит вас за скобки любого здравого смысла и вменяемых споров.

Увы, то же будет и с интерпретациями ареста губернатора или других должностных лиц, которые будут отнесены к проявлениям низшего сознания рептилоидов, представителями которого являются те самые 86% российского общества.

Послушайте, да какое дело российской истории до законов ее собственного развития, которые изобретают заносчивые оппозиционеры? Одни теперь будут сетовать на отсутствие в России должной правовой и судебной системы, что позволяет властной элите паразитировать на регионах и не выпускает на большую историческую арену столичных праведников, изможденных нехваткой импортных продуктов и кризисной дороговизной поездок в Европу.

Другие — назойливо предлагать пасть ниц всем миром и забыться раскаянием за репрессии сталинского режима, к которым ныне живущие имеют уже отдаленное отношение. Не говоря уже о том, что ни эпохи идеологий, ни самого СССР нет и никогда больше не будет.

Да любой «низший» в представлении оппозиции российский гражданин был и есть против элитных злоупотреблений, воровства, коррупции. И будет миллион раз за жесточайший контроль над расходованием любых государственных средств. Даже не станет особо размышлять, является ли этот контроль в настоящее время инициативой организации, одного лица или результатом наличия особых правовых институтов и законов свободного рынка, которые складывались веками в западных странах.

Россия не Европа не в том бредовом смысле, что имеет особый «высший» путь развития, а в том, что она имеет, как и любой человек, свой особый способ мобилизации, постановки и решения конкретных задач. Значит, у нее получится свой особый путь. Любые попытки предложить взамен площадную клоунаду à la Европа заканчиваются всего лишь дешевой клоунадой. Любые попытки неизбывно страдать неизвестно о чем над книгами европейских авторов завершаются депрессией в лучшем случае, в худшем — деградацией до уровня либерального расиста.

Я очень надеюсь, как и подавляющее «путинское большинство», на то, что события на Сахалине или, возможно, в Екатеринбурге станут тенденцией. Но не пустопорожней болтовней, а реальными и эффективными действиями, созданием той самой системы контроля и неотвратимости наказания за малейшие проступки против своего государства и народа.

Если для реализации этот действенной системы контроля потребуется отказаться от европейский заоблачных ценностей и, самое главное, от чужих, надуманных алгоритмов решения наших российских проблем, то не только я один буду ежесекундно — за!