Поэтому фотосессия получилась, скорее, за фотошоп, чем против. И у меня вообще есть большие сомнения, что могло быть как-то иначе. Ведь фотошоп - это технический способ показать себя лучше, чем ты есть на самом деле. Получается, что если Кира удлиняет ресницы, чтобы зрительно сделать глаза глубже, то это правильно. И когда надевает обувь на высоком каблуке, чтобы зрительно удлинить ноги, то это не приукрашивает. А фотошоп - попал под подозрение. Но в чем, собственно говоря, разница?
А когда мы тщательно выбираем слова или вообще молчим, чтобы казаться умнее, то разве это не попытка приукрасить себя любимого? Да и вообще, где, собственно говоря, прячется грех, когда речь идет о борьбе за красоту?
В последнее время дамы стали как-то переоценивать значение собственной сексуальности. То какая-то группа представительниц прекрасного пола разденется, чтобы отстоять право какой-нибудь нации на самоопределение, то оголится во имя того, чтобы помочь сексуальным меньшинствам, то выходит на площадь в чем мама родила, чтобы защитить маленьких пушных зверей, из которых делают шубы.
Но казус состоит в том, что в сознании мужчин, которые как раз делают мировую политику и организуют шубный бизнес, раздевание - это скорее знак согласия, нежели знак несогласия. И чем больше обнажение, тем больше согласия. В этом смысле, Кира Найтли топлесс и без фотошопа демонстрирует согласие на все. А вовсе не наоборот, как ей самой, возможно, кажется.
И вот еще что. Чем больше дамы будут раздеваться перед объктивами фотокамер, тем ниже в обществе станут оценивать значимость подобных протестных акций. В женщинах интересна тайна, а если тайна выставляется напоказ в деталях, то речь идти ни о какой тайне уже не может. Так, например, совершенно скучен ожидающий одежды манекен в витрине дамского бутика. Так скучна стриптизерша, на которую, наверное, занятно посмотреть один раз, но которая не собирает аншлагов и вряд ли имеет своих постоянных поклонников.
Обнаженность, если говорить о сексуальности, - синоним доступности. Если женское обнажение демонстративно осуществляется на страницах модного журнала с многотысячным тиражом, то оно автоматически делает доступным то, что предназначается исключительно одному своему, для многих несвоих. И как-то совсем незаметно, но однозначно, исчезают волшебство обаяния, тонкая мягкая сила эротизма, уступая место визуализованной сексуальной агрессии.
Думаю, именно поэтому не протестуют подобным образом мужчины. Даже те, кому есть что продемонстрировать. В том числе и без фотошопа...
Journal information