Вот только не дает покоя концептуальный вопрос. А зачем, для кого вообще такое кино, которое снимает Сокуров. "Фауст" завершающий фильм в тетралогии киноисторий о Ленине, Гитлере и императоре Хирохито. Кинодрама про Хирохито не вышла на российские экраны вообще, ее посмотрели только специалисты на закрытых некоммерческих показах. Полотна о Ленине и Гитлере появились двумя-тремя копиями на всю страну, прошли в маленьких зальчиках для интеллектуалов, а потом ночью по телевидению и оставили очень сложное впечатление. Я, например, с трудом заставил себя досмотреть "ленинскую" тему до конца. Ленин в нем не параноик даже, а так - недоделка матери-природы, а чтобы прочувствовать нравственно-философский подтекст фильма нужно перечитать потом гору рецензий, растолковывающих, что же хотел сказать автор. Аналогична по киноязыку и драма-притча о Гитлере. Месседжи автора если и имеют место, то записаны, видимо, для потомков из третьего тысячелетия, а не для тех, кто имел "счастье" видеть последствия реализации идей ленинизма и гитлеризма.
С "Фаустом" пока не очень понятно, не видели, но уже известно, что снят он на немецком (!) языке и с немецкими же актерами в главных ролях.
То есть Сокуров "фестивальный" режиссер, снимающий для двух десятков членов жюри, под их вкусы и их понимание роли киноискусства в воспитании человечества. Само человечество это грандиозное творение смотреть не будет, поскольку муть - это самая оптимистическая характеристика, которая может быть такому киноискусству дана.
Нам предлагается чествовать режиссера, который принес Отечеству славу, которую Отечество никогда не увидит. Ну, если не считать несколько сотен московских высоколобых снобов, которые будут потом нам рассказывать, насколько Сокуров грандиозен и как тонки и проницательны они - те, кто понимает толк в настоящем кино.
А кино, между тем, это, прежде всего, зрелище. Которого так не хватает людям, воспитанным на замечательном кино предшественников господина Сокурова, которые умели сделать свои мысли интересными и людям, и мастерам киноискусства всего мира. Так есть ли смысл финансировать российское кино, которое получает статуэтки, но не получает зрителя? Зритель вынужден смотреть туфту, которая выплескивается с экранов и очень хотел бы увидеть свое, талантливое и русское. А видит русского режиссера, который снимает немецкую вещь, на немецком языке, в европейских студиях, для жюри, в котором нет русских...
Journal information