Киев, разумеется, немедленно заявил, что обстрела не было, США, разумеется, немедленно подтвердили - не было, но факты налицо - несколько порубленных осколками людей лежат на земле и половина окровавленных трупов - женщины.
Параллельно министр финансов США (видимо, главный военный этой страны) заявил, что Россия финансирует сепаратистов, а министр юстиции Украины потребовал конфискации российских активов в этом странном государстве.
Последние разговоры по Украине, видимо, состоятся в Нормандии. Говорить с Путиным будут Кэмерон, один из самых антироссийских премьеров последних десятилетий, и Оланд - пытающийся за счет России выиграть битву с собственным, все более ожесточающимся против его политики населением. Будут ли эти разговоры рациональными или речь пойдет об очередных угрозах - пока неясно. Европа разрастанием конфликта сильно напугана, но, во-первых, жмут американцы, а во-вторых, теплится надежда, что новый президент Украины как-то конфликт разрулит. И еще надеются Путина додавить, полагают, что он уже в нокдауне от их жутких санкций. Ну еще бы, кончаются импортные трусы и галстуки.
Как и ожидалось, все подходит к рубежу, за которым отступать обоим большим игрокам - Западу и России (Украина, понятно, не игрок) будет некуда. Дуэлянты подошли к барьеру и должны либо по очереди выстрелить вверх и постараться помириться, хотя бы для вида, либо стрелять друг в друга.
Занятно то, что санкции имеют определенные пределы чувствительности. То есть, когда больновато, то хочется от гвоздя в туфле избавиться. А когда очень больно, то хочется просто выбросить туфлю. Если активы конфискуют на самом деле, да еще введут дополнительные санкции, у президента Путина не останется ни малейших резонов чего-то бояться и чего-то ждать. Хуже уже просто не может быть, решит в какой-то момент он, и мир узнает, сколько часов продержится украинская армия.
Путину придется или вмешаться в ситуацию, когда людей безнаказанно расстреливают с самолетов, или молчать, закусив губу. В России таких, молчащих, закусив губу, не любят и никогда не понимали. Путина скорее поймут, если он будет драться, чем если он даст торжествовать наглому врагу. Тем более, столько было в последнее время криков о русском мире и о том, что русские должны быть вместе. Теперь Владимир Владимирович в ловушке собственных пропагандистских концептов. Ему нужно будет что-то решать. И он решит, мы хорошо знаем, что он умеет брать на себя ответственность.
Когда это все случится? По всему - дня через 4-5, после Нормандии, где к нему, думаю, все-таки подведут Порошенко (не зря же того туда позвали). За эти дни Донбасс не разбомбят - слишком крупный объект и слишком мало у украинской власти авиации. А после этого рубежа, вполне может статься, что украинская авиация будет иметь дело с российской.
Впрочем, это уже очень опасный сценарий. Хорошо бы обошлось...
Journal information