Мартин Саргсян бил детей за все: за уход из детского дома без разрешения воспитателей, несвоевременное возвращение в учреждение, пропуск учебных занятий, получение неудовлетворительных оценок, использование продуктов питания из столовой без разрешения, плохое поведение и другие провинности. А иногда просто вывез на кладбище и заставил копать себе могилу. Чтобы не пожаловались.
И за все это добродушие и макаренковскую преданность учительской профессии - только условно...
Заметьте, наш государственный защитник детей Астахов, который немедленно и бурно реагирует, когда что-то случается в Америке или в Финляндии, на этот раз громко молчит. Его можно понять - поехать в командировку в дремучую Владимирскую область - это далеко не так интересно, как в Нью-Йорк. И тягомотно, и славы никакой - разве что напишут в местной районной газете, а это, конечно, не масштаб.
Если бы какой учитель избил железным стулом ребенка какого-нибудь сановного москвича или даже просто пацана, у которого есть принципиальные родители, то, уверяю, фонтан был бы очень высоким и реального срока для такого сеятеля разумного, доброго и вечного добивались бы десятки общественных организаций. А тут - тишина. Знаете почему? Дети безродные. И никому, разумеется, не нужные.
Промолчит прокуратура, в крайнем случае, если начнут долбить СМИ, объявит, что для нее главное не тяжесть наказания, а его неотвратимость. Промолчат депутаты - у тех вообще сейчас полон рот забот с зарубежными квартирами и деньгами на Кипре. Дети промолчат само собой, на это раз ведь могут закопать и по-настоящему.
Я не удивлюсь, если осужденный останется руководить этим самым детским домом и на следующий день приговора как обычно снова придет на благородную учительскую работу. Закон такого поворота событий никак не исключает. А коллектив, разумеется, за него заступится - как не заступиться за хорошего человека.
Тут только нужно будет стулья заменить на пластиковые. Чтобы детям в следующий раз было не так больно...
Journal information