Во Франции ветеран полюбил дочь своего партизанского командира и помнил о ней всю жизнь. После смерти супруги долго искал свою любовь. И знаете, нашел. С помощью французского журналиста, который девушку, ныне находящуюся в беспамятстве и прикованную к постели, разыскал.
Сообщается трогательный факт - у дамы есть сын, который мог бы быть сыном россиянина. Правда, официально его отцом считают совсем другого человека.
Возлюбленная о том, что нашелся ее фронтовой друг, не знает. Ей не сообщают. Похоже, поздно.
История так и просится в сюжет романа или в киносценарий. Красиво и трогательно. Современным писателям такое, пожалуй, только снится. Еще одна трагедия войны. Или, наоборот, яркая романтическая страница в страшной книге человеческих страданий. Скольким людям сломала жизнь война?
Меня в связи с этим одолевает довольно спорная мысль, а надо ли было искать? Правильно ли вообще поступает тот, кто ищет свои юношеские любови, тем более, такие драматические? И не гуманнее ли, в данном случае, забыть, чем помнить и искать. Нашел, посмотрел на фотоснимки безвозвратно изменившегося за десятилетия человека - что дальше? Встретиться? А зачем? Чтобы испытать опустошающее понимание того, что ничего общего у вас с этой женщиной давно уже нет?
Жить воспоминаниями, значит, жить тенями. Пусть даже это тени ангелов.
Впрочем, думая над всем этим, я поймал себя на мысли, что радуюсь за дедушку. Молодец. Борется за себя и свою память, за свет, который остался в его душе. И за его девушку тоже радуюсь. И хорошо, что она не узнает и не укорит себя за что-то, за что укорять, конечно, совсем не нужно.
Мы имеем право воссоединяться с теми, кто когда-то заставил трепетать наши сердца. Но только мысленно, в воспоминаниях, где-то очень глубоко в себе. Правда, попытка сделать это в реальной жизни почему-то представляется мне жестокостью...
Journal information