Вернувшись в разгар расследования по поводу предполагаемого хищения ей и ее семьи, когда-то тотально трудоустроенной на хлебные места в Россельхозе, почти миллиарда евро Скрынник вроде бы демонстрирует немалую смелость. Но на самом деле, смелость эта тщательно рассчитана. Из Франции, случись что, ее скорее всего выдали бы российскому правосудию, эта страна сейчас не в том экономическом состоянии, чтобы лезть в конфронтацию с Россией из-за вороватой чиновницы. Кроме того, Скрынник отлично понимает, что ее - мать четверых детей из которых двое - грудные, никто не арестует. Да и под домашний арест скорее всего не посадят. Если случится приговор, то он будет предельно мягким. Условный - отбудет, с отсрочкой приговора до достижения детьми 14 лет - перетерпит. А деньги останутся. Ведь еще в 2003-м году в прессе впервые появляется жёсткая критика деятельности Скрынник в «Росагролизинге», звучат упрёки в коррупции и нецелевых тратах, публикуются утверждения, что дама во главе компании «жирует на бюджетные деньги». А в 2009-м вице-премьер Зубков первым среди руководителей правительства указал на применявшиеся в Росагролизинге коррупционные и протекционистские схемы. Но несмотря на все это, кто-то Елену Борисовну в министры правительства Медведева привел. То есть покровители есть и очень мощные - те, кто мог продавить ее кандидатуру сквозь сильные возражения. Кто это мог быть? Путин? Но тогда Скрынник ничего не грозит...
В медиа Скрынник с ходу заявила, что никаких клиник в Швейцарии не имеет, а недвижимость во Франции очень небольшая - 200 квадратных метров. И что этот дом задекларирован. Но выяснилось, что экс-министр с ходу врет - в декларации 2011 года, которую она как чиновник категории "А" заполняла, дома не значится.
Сколько еще вранья выплывет в ходе разбирательства и куда, если что, убежит Мадам Лизинг - это хорошие вопросы. Сейчас активность этой умной и циничной по поведению дамы будет реактивной. Помириться с теми, кто инициировал расследование - это первое. В России никто ничего не расследует в государственных интересах и важно обнаружить, откуда прилетела неприятность. Создать себе имидж обиженной и глубоко патриотичной жертвы заговора силовиков - второе. С таким раскладом можно будет попросить убежища где угодно, в любой стране с гуманистическими ценностями.
Она-то не пропадет. С чем останемся мы? С носом. И обманутыми ожиданиями, помноженными на бодрые заявления начальства о верности избранного пути...
Journal information