История с девушкой Чудновец, которую либералы спасали, клеймя бесчеловечную власть, и которая, оказывается, мягко говоря, далеко не идеальным образом пострадавшей от репрессий женщины, в очередной раз убеждает - в современной России нет и не может быть правозащитного движения в его нормальном формате.
Российская правозащитная деятельность - всегда бизнес, задача которого найти готовые к освоению деньги и освоить их. При этом средства осваиваются на четком маркировании врага, которым, разумеется, является государство, и не менее четком определении союзников и друзей, которыми, само собой разумеется, выступают западные грантодатели.
Все остальное для наших правозащитников, которые на самом деле предприниматели, компромисс. Тут главное громкий старт и вот уже уборщица Чудновец, производящая впечатление человека откровенно нездорового, как ледокол, вплывает в правозащитное движение. Вместе с ловцом покемонов Соколовским. Теперь они властители дум, звезды экранов и скоро удостоятся приема в Белом доме...

В материале Максима Кононенко:

А теперь — дискотека
Почему правозащитное движение превращается в цирк


В великой и объясняющей чуть менее, чем всё кинокартине Барри Левинсона Wag The Dog есть важнейший, но обычно недооцениваемый персонаж — сержант Уильям Шуманн в исполнении Вуди Харрельсона. Возвращающийся домой герой войны, которого ждет вся страна, на деле оказывается сидящим на транквилизаторах маньяком-насильником. И как только транквилизаторы заканчиваются, маньяк начинает насиловать. А когда его убивает фермер из Алабамы, все вокруг вздыхают с видимым облегчением — хороший герой это мертвый герой. Мертвые не разговаривают.
Это, конечно, очень мощная гипербола, но ряд схожих ощущений испытали на днях люди, сыгравшие неиллюзорную роль в освобождении из колонии безвинно осужденной Евгении Чудновец. Потому что на свободе увидели несколько не того человека, которого ожидали увидеть. Глупого, алчного, безответственного и равнодушного к собственному ребенку, которому требуется медицинская помощь.
Бывают такие профессии, с которыми все сразу понятно. Если перед нами программист или токарь — мы про него все сразу же понимаем. Если перед нами публицист или политолог — мы уже относимся к такому человеку с известным сомнением. А вот если человек на вопрос: «Вы чем занимаетесь?», отвечает, что он правозащитник, то тут мы относимся к нему уже не то что с сомнением. Мы к нему относимся как к человеку, который нас пытается «развести».
Ведь что такое «правозащитник»? Если исходить из
Далее: https://lenta.ru/columns/2017/03/17/humanrights_fail/