Читаю про то, что в России стремительно расширяется строительство частных домов для престарелых. Не богоугодных заведений - этого было много всегда, а пансионатов, где чистенькие и счастливые бабушки и дедушки будут беспроблемно жить и веселиться, в промежутках между медицинскими процедурами по установке капельниц, клизмами и инъекциями инсулина.
В Подмосковье таких домов, оказывается, уже больше пятидесяти, а в ближайшее время построят еще - на 30 миллиардов рублей. Имеются они и в Екатеринбурге, правда, конечно, не в таком количестве. Средняя стоимость содержания - 45 тысяч рублей в месяц, с лечением - до 80-100 тысяч. Не для бедных, но верхняя часть среднего класса может позволить себе отдать старика в теплые коммерческие руки.
Как человек, родившийся в кавказской республике, где сама мысль о том, чтобы отдать отца или мать в дом для престарелых, считается большим позоров, я поначалу относился ко всем подобным заведениям с большим подозрениям. Пока не побывал в таком доме в Германии. Квартира-полуторка, отличное питание, анимация, посиделки с пивом, прогулки в парке, экскурсии, танцы, постоянный медицинский контроль и все прочее - мы так не будем жить еще очень долго.
Во всех военных санаториях, куда мне доводилось ездить, много стариков, когда-то крутых командиров полков и бесстрашных капитанов кораблей, которые по пути из столовой или медицинского корпуса забывают, где они вообще находятся. Не всегда помнят после обеда - ели они или еще нет. Бродят, как призраки, по ночам по коридорам и так далее. Это не зазорно, просто возраст. Мозг исчерпывает свой ресурс раньше, чем тело.
Семидесятипятилетний дед-полковник, живший в соседнем номере в подмосковном "Марфино", по пять раз на дню заходил ко мне и пытался расположиться на кровати - путал место проживания. Мои сначала тихие, а потом и настойчивые жалобы начальнику отделения ни к чему не приводили - тот пожимал плечами и отвечал в том смысле, что все мы рано или поздно такими будем, если доживем. Дети деда оформляют ему путевки два раза в год, один раз - льготную через военкомат, а второй раз - за деньги. Чтобы два месяца в году самим пожить спокойно. Без риска, что ветеран забудет выключить газ или погасить сигарету, лежа в постели.
И я начинаю думать, что во всех этих домах есть смысл. Пусть кто-то позаботится, раз уж в наш суетный век заботиться о стариках некому. Пусть живут в тепле и покое с уколами и фривольными анекдотами для дам-ровесниц. Возможно, это и есть такая счастливая старость, о которой так много в песнях и стихах.
Правда, есть тут одна важная деталь. Нужно, чтобы было достойно. Чтобы был именно пансионат, а не зоопарк для престарелых. Чтобы не издевались, пользуясь беспомощностью, не обижали и не обворовывали на котлетах и куске масла.
И самое главное, чтобы не вычеркивали из жизни, сдав с глаз долой. Потому что пиво пивом, танцы танцами, бабульки бабульками, а внуков еще никто не отменял. Внуки, в отличие от российской пенсии, самоиндексирующаяся категория.
Пятьдесят домов на всю Москву - сотая часть процента от желающих. Старики пока останутся с нами. И мы с ними. Хотя мечтать и не вредно...
В Подмосковье таких домов, оказывается, уже больше пятидесяти, а в ближайшее время построят еще - на 30 миллиардов рублей. Имеются они и в Екатеринбурге, правда, конечно, не в таком количестве. Средняя стоимость содержания - 45 тысяч рублей в месяц, с лечением - до 80-100 тысяч. Не для бедных, но верхняя часть среднего класса может позволить себе отдать старика в теплые коммерческие руки.
Как человек, родившийся в кавказской республике, где сама мысль о том, чтобы отдать отца или мать в дом для престарелых, считается большим позоров, я поначалу относился ко всем подобным заведениям с большим подозрениям. Пока не побывал в таком доме в Германии. Квартира-полуторка, отличное питание, анимация, посиделки с пивом, прогулки в парке, экскурсии, танцы, постоянный медицинский контроль и все прочее - мы так не будем жить еще очень долго.
Во всех военных санаториях, куда мне доводилось ездить, много стариков, когда-то крутых командиров полков и бесстрашных капитанов кораблей, которые по пути из столовой или медицинского корпуса забывают, где они вообще находятся. Не всегда помнят после обеда - ели они или еще нет. Бродят, как призраки, по ночам по коридорам и так далее. Это не зазорно, просто возраст. Мозг исчерпывает свой ресурс раньше, чем тело.
Семидесятипятилетний дед-полковник, живший в соседнем номере в подмосковном "Марфино", по пять раз на дню заходил ко мне и пытался расположиться на кровати - путал место проживания. Мои сначала тихие, а потом и настойчивые жалобы начальнику отделения ни к чему не приводили - тот пожимал плечами и отвечал в том смысле, что все мы рано или поздно такими будем, если доживем. Дети деда оформляют ему путевки два раза в год, один раз - льготную через военкомат, а второй раз - за деньги. Чтобы два месяца в году самим пожить спокойно. Без риска, что ветеран забудет выключить газ или погасить сигарету, лежа в постели.
И я начинаю думать, что во всех этих домах есть смысл. Пусть кто-то позаботится, раз уж в наш суетный век заботиться о стариках некому. Пусть живут в тепле и покое с уколами и фривольными анекдотами для дам-ровесниц. Возможно, это и есть такая счастливая старость, о которой так много в песнях и стихах.
Правда, есть тут одна важная деталь. Нужно, чтобы было достойно. Чтобы был именно пансионат, а не зоопарк для престарелых. Чтобы не издевались, пользуясь беспомощностью, не обижали и не обворовывали на котлетах и куске масла.
И самое главное, чтобы не вычеркивали из жизни, сдав с глаз долой. Потому что пиво пивом, танцы танцами, бабульки бабульками, а внуков еще никто не отменял. Внуки, в отличие от российской пенсии, самоиндексирующаяся категория.
Пятьдесят домов на всю Москву - сотая часть процента от желающих. Старики пока останутся с нами. И мы с ними. Хотя мечтать и не вредно...
Journal information